СТЕПАШИН Сергей Вадимович

(р. 02.03.1952)

Предшественник В. В. Путина на посту председателя

Правительства Российской Федерации с 19.05.1999 г. по 09.08.1999 г.

Родился в г. Порт‑Артуре (Китай) в семье военно‑морского

офицера. Образование получил в Ленинградском высшем политическом училище МВД

СССР им. 50‑летия ВЛКСМ по специальности «офицер‑политработник»

(1973) и в Военно‑политической академии им. В. И. Ленина по

специальности «педагогика» (1981), в аспирантуре этой академии. Кандидат

исторических наук, доктор юридических наук. Тема кандидатской диссертации

(1986): «Партийное руководство противопожарными формированиями Ленинграда в

годы Великой Отечественной войны». В 1973–1983 гг. служил во внутренних

войсках МВД, где прошел путь от заместителя командира роты по политчасти до

помощника начальника политотдела спецчастей по комсомольской работе. С

1983 г. преподаватель, в 1987–1990 гг. заместитель начальника кафедры

истории КПСС Ленинградского высшего военно‑политического училища

внутренних войск МВД СССР. В 1990–1993 гг. народный депутат РСФСР, член

Президиума Верховного Совета РСФСР, председатель Комитета по вопросам обороны и

безопасности. В постсоветское время заместитель генерального директора

Агентства федеральной безопасности РСФСР – начальник Управления АФБ по Санкт‑Петербургу

и Ленинградской области; заместитель, затем первый заместитель министра

безопасности РФ; первый заместитель директора, директор Федеральной службы

контрразведки и Федеральной службы безопасности РФ; начальник административного

департамента аппарата Правительства РФ; министр юстиции и министр внутренних

дел РФ. По словам В. В. Путина, работавшего в 1991 г. в мэрии Санкт‑Петербурга, А. А. Собчак очень поддерживал назначение С. В. Степашина на пост

начальника Ленинградского управления ФСК: «Помню, Собчак сообщил мне после

путча, что у нас ФСК возглавит демократ. Мне это совсем не понравилось. Хотя к

самому Собчаку я относился с симпатией. Но тут… Милиционер какой‑то… У

нас в ЧК всегда милиционеров недолюбливали. К тому же человек, никогда не

имевший отношения к органам безопасности. Нет, конечно, если честно, меня не

коробило то, что он представитель демократической волны. Я сам уже был из этой

среды. Но тревожно стало. Помните, в какой ситуации оказались тогда органы

безопасности? На этой волне хотелось крушить, ломать, раздирать, предлагали

открыть списки агентуры, рассекретить дела. А Степашин повел себя совершенно

неожиданно. Фактически он своим демократическим авторитетом прикрыл спецслужбы

Ленинграда. Он с самого начала твердо сказал: „Если вы мне доверяете, то

доверяйте. Что можно будет, опубликуем, но ничего, что идет во вред

государству, делать не будем“. Надо отдать ему должное, он смог наладить деловые

отношения с оперативным и руководящим составом. Ему поверили, это правда» (От

первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным. М., 2000. С. 129). В. В.

Путин после этого встречался с ним и в Москве, хотя по признанию будущего

президента, у них не было близких, приятельских отношений. «Но помните, после

отставки из ФСК он работал в аппарате правительства? Я тогда уже был в

администрации Президента. И когда решался вопрос о том, кто станет министром

юстиции, я предложил Степашина. Перед этим заехал к нему и спросил: „Сергей, ты

хочешь? Не знаю, что получится, но я готов тебя поддержать“. Он ответил, что

хочет, потому что надоело бумажки носить» (Там же). С. В. Степашин об

этом эпизоде вспоминает так: «Я собирался в отпуск, заслуженный, нормальный. Не

было войны, шел 1997 год. Неожиданно мне позвонил Владимир Путин – руководитель

Контрольного управления администрации Президента (с ним я был очень хорошо

знаком еще по Ленинграду, у нас были дружеские отношения) – и сказал:

„Сергей, надо встретиться“. Договорились встретиться на улице у Белого дома. Он

подъехал, и мы немного погуляли в парке. Визит не был неожиданным, но причина

приезда оказалась странной. Он говорит: „Вот, Ковалев ушел, почему бы тебе

министром юстиции не стать? Ты доктор юридических наук, опыт у тебя большой“. Я

был обескуражен, хотя и польщен. Говорю: „Несколько неожиданное предложение,

хотя и интересное. Но как на это посмотрит президент?“ „Если ты не возражаешь

принципиально, то я тогда переговорю“, – закончил он разговор. По всей

видимости, у него уже был разговор с Ельциным» (Михайлов А. Сергей Степашин. Портрет министра в контексте смутного времени. М., 2001. С.

306–307). 02.04.1999 г. вместе с В. В. Путиным в качестве сопредседателей

созданной двумя неделями раньше межведомственной комиссии Совета Безопасности,

которой было поручено проверить «достоверность информации о проступках,

порочащих честь и достоинства Генпрокурора РФ», подтвердили подлинность

видеозаписи, запечатлевшей Ю. И. Скуратова в обществе двух проституток.

Журналисты, пришедшие на пресс‑конференцию, писали, что С. В. Степашин

был подавлен, а В. В. Путин исполнен уверенности в себе и даже какого‑то

веселого куража. Когда С. В. Степашин стал премьером, В. В. Путин, по его

словам, обрадовался этому. По некоторым сведениям, тогда же обсуждалась и

кандидатура B. В. Путина на этот пост, но в тот момент Б. Н. Ельцин отдал

предпочтение С. В. Степашину, о чем вскоре пожалел. Это проявилось в том, что

Б. Н. Ельцин не утвердил ни одной представленной C. В. Степашиным кандидатуры

на министерские должности в его правительстве: просмотрев список членов нового

кабинета министров, президент небрежно возвратил его премьеру. Пытаясь сгладить

сделанную в разговоре с Г. Н. Селезневым («Аксененко – премьер»)

оговорку при беседе с С. В. Степашиным и Н. Е. Аксененко, Б. Н. Ельцин

оговорился еще раз: «Не переживай, Николай. Сегодня он премьер, а завтра – ты.

Поживем до осени, там видно будет». Позднее Б. Н. Ельцин рассказал, что выбирал

между С. В. Степашиным и В. В. Путиным: «Министр внутренних дел и директор

Федеральной службы безопасности. Оба начинали в Петербурге, оба работали с

Собчаком. Оба – интеллигентные силовики. Люди нового поколения, молодые,

энергичные, мыслящие. Но какая огромная разница в характерах! Степашин слишком

мягок, немножко любит позировать, любит театральные жесты. Я не уверен в том,

что он будет идти до конца, если потребуется, сможет проявить ту огромную волю,

огромную решительность, которая нужна в политической борьбе. Без этих черт

характера я президента России себе не представляю. У Путина, наоборот, воля и

решительность есть. Знаю, что есть. Но интуиция подсказывает: выводить Путина

на ринг политической борьбы еще преждевременно. Он должен появиться позже.

Когда слишком мало времени для политического разгона – плохо. Когда слишком

много – может быть еще хуже. Общество не должно за эти „ленивые“ летние месяцы

привыкнуть к Путину. Не должна исчезнуть его загадка, не должен пропасть фактор

неожиданности, внезапности. Это так важно для выборов. Фактор ожиданий,

связанных с новым сильным политиком» (Ельцин Б. Н. Президентский

марафон. М., 2000. С. 311–312). Б. Н. Ельцин признавался, что паузу перед В. В.

Путиным нужно было кем‑то заполнить – «чисто технически, что называется,

для отвода глаз» (Там же. С. 312). И он заполнил ее «симпатичным,

порядочным» С. В. Степашиным. Хотя Б. Н. Ельцин объяснил ему, что вопрос о

будущем, о президентских выборах еще открыт, и у него тоже есть шанс себя

проявить, ощущение неуверенности и скорого увольнения не покидало С. В.

Степашина все 82 дня – срок его пребывания в премьерском кресле.

05.09.1999 г. Б. Н. Ельцин вызвал к себе его и руководителя администрации А.

С. Волошина: «Сергей Вадимович, сегодня я принял решение отправить вас в

отставку. Буду предлагать Владимира Владимировича Думе в качестве премьер‑министра.

А пока прошу вас завизировать указ о назначении Путина первым вице‑премьером». –

«Борис Николаевич, – с трудом выговорил Степашин, – это решение…

преждевременное. Я считаю, что это ошибка». – «Сергей Вадимович, но

президент уже принял решение», – заметил Волошин. – «Борис

Николаевич, я очень вас прошу… поговорить со мной наедине». Я кивнул, и мы

остались один на один. И он начал говорить… Говорил долго. Лейтмотивом было

одно: «Я всегда был с вами и никогда вас не предавал». Сергей Вадимович вспоминал

события 91‑го и 93‑го годов, события в Буденновске и

Красноармейске. Обещал исправить все свои ошибки, немедленно заняться созданием

новой партии. Понимая всю бессмысленность этого разговора, я никак не мог

прервать Степашина. Все было правильно: верный, честный. Никогда не предавал. И

никаких причин для отставки. Кроме одной, самой важной: не тот человек – в

нынешней борьбе нужен другой! Но как ему это объяснить? Вот здесь я и

почувствовал, что у меня кончается терпение. «Хорошо, идите, я подумаю», –

как можно более спокойно сказал я» (Та м ж е. С. 38–381).

09.08.1999 г. отправлен в отставку, как писали зарубежные наблюдатели,

самым унизительным способом. Как рассказывал Б. Н. Ельцин, во время второй

встречи, 09.08.1999 г., тоже отказался визировать указ о своей отставке и

назначении В. В. Путина и. о. премьера. Сделал это после длительных увещеваний.

На заседании президиума правительства С. В. Степашин сообщил, что утром у него

состоялась встреча с президентом Б. Н. Ельциным: «Утром я был у президента, он

подписал указ о моей отставке. Благодарил за хорошую работу» (Труд. 10.08.1999). Говоря о назначенном и. о. главы правительства В. В. Путине, С. В.

Степашин отметил, что он «порядочный, достойный человек. Я хотел бы пожелать

ему удачи, именно удачи, поскольку остальное у него есть» (Там же). С.

В. Степашин сообщил также, что свою позицию по поводу отставки кабинета

министров он «откровенно высказал» Президенту России: «Это его право: он

президент, верховный главнокомандующий». Подчеркнул, что «был, есть и будет

вместе с президентом до конца». «Я искренне благодарен этому человеку,

мальчишкой он ввел меня в большую политику» (Там же). B. В. Путин

позднее заявлял, что не имел отношения к увольнению C. В. Степашина, и он это

знает: «Но все равно было ужасно неловко, когда накануне увольнения Степашина

мне позвонили и попросили утром приехать к Ельцину в Горки. Мы сидели вчетвером

– Борис Николаевич, Степашин, Аксененко и я. Сергею президент объявил о его

отставке. Представляете мое состояние! Я же его товарищ. Оправдываться мне

вроде перед ним не в чем. Ну что, сказать: „Сергей, все равно тебя уволят“. Ну,

это невозможно произнести вслух. Язык не поворачивается. Конечно, было очень

неприятно» (От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным. М., 2000.

С. 130). Когда вышли от Б. Н. Ельцина, попрощались, но не поговорили. Позднее

возвращались к тому утру: «Думаю, в нем жила обида. Не ко мне, но обида была.

Время пройдет, забудется. Внешне он не сделал ничего такого, за что можно было

уволить. Но президент посчитал иначе. Он исходил, наверное, не только из тех

двух‑трех месяцев, что Сергей был премьером…» (Там же). По одной

из версий, у Б. Н. Ельцина сильное недовольство вызвало тревожное развитие

ситуации в Дагестане и он еще до отлета С. В. Степашина в Махачкалу сказал о

том, что «правительство упустило эту проблему». Масла в огонь подлила

президентская администрация, усмотревшая «опасное расхождение» между интервью,

которое дали в Махачкале после прилета премьер С. В. Степашин и начальник

Генштаба А. В. Квашнин. Генерал Квашнин заявил, что удары по боевикам

будут наноситься, С. В. Степашин уклончиво сказал, что надо искать другие

методы урегулирования конфликта. С декабря 1999 г. депутат Государственной

Думы РФ третьего созыва, избирался по общефедеральному списку объединения

«Яблоко». В 2000 г. сложил депутатские полномочия в связи с избранием

председателем Счетной палаты РФ. Генерал‑полковник внутренней службы

запаса. Все годы пребывания в должности председателя Счетной палаты РФ

вынашивает планы расширения ее полномочий. По его словам, видится с президентом

регулярно, раз в полтора‑два месяца, у них нормальные человеческие

отношения: «Есть люди, которых связывает что‑то большее, чем политика. И,

слава Богу, что это есть у нас» (Комсомольская правда. 06.04.2004). В

мае 2006 г. снял свою кандидатуру с выборов в члены‑корреспонденты

РАН «в связи с развернутой в средствах массовой информации кампанией, способной

нанести ущерб престижу РАН». Награжден орденом Мужества, медалями, французским

орденом Почетного легиона степени Командора. По его словам, он «человек

крещеный – в Шуваловской церкви в Ленинграде, где в свое время отпевали попа

Гапона» (Комсомольская правда. 23.12.2006). Главный попечитель

православной гимназии в Городне, где на полном обеспечении более ста детей. С

июня 2007 г. председатель Императорского православного палестинского

общества, одной из функций которого является содействие паломничеству верующих

на Святую землю. Супруга вице‑президент банкирского дома «Санкт‑Петербург»,

входящего в финансово‑промышленную империю петербургского бизнесмена В.

И. Когана. Отец жены – Герой Советского Союза, на фронте был сапером‑разведчиком,

доктор экономических наук. Сын Владимир (1977) работает в банке.